В вопросе о соотношении человека и природы можно выделить два уровня рассмотрения: мега-уровень и макро-уровень. В первом случае я обращаю особенное внимание на «пульсирующий» характер морального сознания, границы которого могут как расширяться, охватывая все живое и Вселенную в целом, так и сужаться до границ индивида. Человек то впускает в мир своих представлений о добре и зле весь мир, то сосредоточивается на себе, ощущая себя песчинкой в огромной Вселенной. Бесконечное одиночество человека в мире нашло свое выражение в характеристике, данной человеку Паскалем: «мыслящий тростник».

Макро-уровень включает в себя рассмотрение проблемы: человек и животное. Эта тема представляет равный интерес для биолога, этика, лингвиста. По-видимому, окончательное решение этой проблемы невозможно: тварный мир всегда будет зеркалом, в которое глядится человек. Так, русский философ В.С.Соловьев считал, что и человеку и животным в одинаковой мере присущи чувства солидарности и благоговения: таким образом, человек, лишенный этих чувств (эгоист и атеист) становится ниже животного; а вот чувство стыда знакомо лишь человеку, поэтому бесстыдный человек может быть приравнен к животному.

В рассмотрении заявленной проблемы можно выделить еще своеобразный микро-уровень: вопрос о соотношении человека и «самых меньших братьев», именно так можно назвать растения. Последние также вовлекаются человеком в водоворот нравственного сознания, становятся феноменом морального мира. Этому вопросу посвящены статьи М.Журинской «Самые меньшие братья» и «Плевелы, тернии, волчцы» (журнал «Альфа и Омега" №№ 3 и 4 за 1999 год).

На близость невероятной жизненной силы растений и духовных возможностей человека указывает Библия: соответствующие фрагменты можно найти в книге пророка Ионы, пожалевшего выросшее в один день и в один день увядшее растение, но не пожалевшего огромный город Ниневию, обреченный на гибель из-за грехов его жителей; в книге пророка Исайи, сказавшего, что «всякая плоть - трава» (потом американский фантаст К.Саймак напишет роман «Всякая трава - плоть»). Наиболее проникновенной мне представляется Евангельская притча о лилиях полевых: «…Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры!» (Эту притчу читает герой антиутопии Рея Бредбери «451^o по Фаренгейту» в единственной, сохранившейся после страшного пожара книге).

Можно вспомнить также Евангельскую притчу о сеятеле, бросившем семена на камень, при дороге, на бедную почву, и, наконец,- на плодородную землю. Не так ли и наши мысли и намерения, не так ли и наши педагогические усилия, попадающие на столь разную «почву».

Новое слово в обсуждении проблемы «человек и растение» принадлежит писателям - романтикам: проникая в глубины человеческого сознания и отыскивая там ростки страстей, пороков, преступлений, они видели человека в окружении «Цветов зла» (Бодлер), растения у них становились источником смертельного яда (ядовитые цветы, растущие в фантастических садах Э-Т-А Гофмана), наркотического дурмана («Тайна Эдвина Друда» Ч.Диккенса); «красный цветок» В.Гаршина «распускается» на губах повешенного. Безобидный домашний фикус (latania) так видится Валерию Брюсову:

Тень несозданных созданий колыхается во мне,
Словно лопасти латаний на эмалевой стене…

Предпринятый в данном эссе анализ соотношения: человек - животное, человек - растение, позволяет сделать вывод о том, что мир в его целостности являет собою «лествицу» существ, последовательно отражающих Первообраз. Именно так мироздание конструируется о.П.Флоренским, так оно воплощено в мире русской иконы. Воля к символу, столь явно представленная в духовном, философском и художественном наследии, может стать философским основанием при рассмотрении проблемы «человек и природа».

Статья опубликована в: «Известия ТРТУ», номер 1, 2001, стр. 205-207.

[ Следующий документ | Предыдущий документ | На главную страницу ]